Несмотря на то, что индустрия моды переживает далеко не лучшие времена, в Burberry дела, кажется, идут неожиданно хорошо. И заслуга в этом — нового генерального директора Джошуа Шульмана, бывшего президента и главы Coach. С его приходом в июле прошлого года в коммуникациях и в самом продукте Burberry начались радикальные перемены. Прощайте заоблачные цены и, как выразился Шульман, «нишевая эстетика». Да здравствует новая, прямая и понятная «британтность», которую поймут даже за пределами Соединенного Королевства.
Бренд начал сотрудничать с мировыми знаменитостями, такими как Лиам Галлахер и Оливия Колман. «Сейчас огромный спрос на Burberry, он узнаваемый, любимый, и предлагает элементы сюрприза и удовольствия», — заявил генеральный директор, который за свой первый год также провел существенное сокращение персонала внутри компании.
И вот первые плоды правления Шульмана представлены через двенадцать месяцев. Коллекция весна/лето 2026 ожидалась как первая настоящая проверка для Burberry и для ее креативного директора Дэниела Ли. Ему предстояло выразиться в этом процессе внутренней революции бренда и самого понятия «британтности».
В вечер показа коллекции весна/лето 2026 эта смесь различных концепций «британтности» была представлена как никогда. Уже на подходах к месту показа, в исторических Кенсингтонских садах недалеко от более знаменитого Гайд-парка, она приняла форму длинной очереди из шарфов и юбок в клетку Burberry Check, направлявшихся ко входу.
Кричащая толпа у барьеров напомнила ту, что осаждает Fondazione Prada за несколько часов до показа. А длинный список знаменитостей представлял собой разношертную смесь звезд кино, музыкантов разных поколений и молодежных кумиров. Если вам интересно, среди гостей были Элтон Джон, Алекса Чанг и Джонатан Бейли.
Под ритмы Black Sabbath — в порядке очереди: «Planet Caravan», «N.I.B.» и «You Won’t Change Me» — Дэниел Ли устроил на подиуме нечто вроде революционного движения 60-х, воплощенного в обтягивающих и застегнутых на все пуговицы мужских образах, где главными героями стали скинни-брюки во всех возможных вариантах фасонов и расцветок.
Позже Ли объяснил, что «после периода, когда все было экстремально оверсайз», он хотел поэкспериментировать и отдать дань уважения другому силуэту. Burberry, конечно, не первый модный дом, который справляет поминки по оверсайзу. Может, это знак, что что-то начало решительно меняться?
Может, показаться забавным, но английский дизайнeр не впервые вдохновляется чем-то увиденным или услышанным. В прошлом сезоне это был просмотр «Солтберна», а на этот раз — череда концертов для искушенных и ажиотаж вокруг четырех фильмов о The Beatles от Сэма Мендеса.
Выбор Black Sabbath тоже был неслучаен — он связан с недавней смертью Оззи Осборна и воспоминаниями о том, как отец включал их юному Дэниелу. «На моем первом фестивале хедлайнерами были System of a Down, так что, скажем так, мое посвящение в музыку началось с этого жанра».
Если вы задаетесь вопросом, где же во всем этом музыкальной череде наследие Burberry, то ответ, как ни парадоксально, кроется в вопросе. «Мы спросили себя: если Burberry знаменит своей устойчивостью к дождю, то что еще, кроме тренчей, мы можем сделать непромокаемым?» — поделился Ли, объяснив, что он и его команда с удовольствием покрывали воском самые разные материалы в коллекции. «Речь о том, чтобы взять одну из основ бренда и превратить ее в источник вдохновения», — добавил он.
Что такое 60-е, как не один из ключевых моментов культурной революции и пробуждения молодежного самосознания?
Так вот, возможно, в мире моды, который вновь ощутил потребность в ярких персонажах, рассказчиках и историях, Дэниел Ли выбрал путь — воскресить бунтарский дух Британии и попытаться рассказать революционную историю, чтобы разогреть серые тучи, сгущающиеся на горизонте.
Ах да, перед тем как попрощаться с прессой, Ли также заверил всех, что «нашел общий ритм» с генеральным директором Джошуа Шульманом. Но это, пожалуй, и так уже все поняли.
